Официальные "правозащитники" категорически отказываются признавать известного радикального публициста Бориса Стомахина, трижды осужденного путинскими "судами" к огромным срокам только за ненасильственные тексты, не только узником совести и политзаключенным, но даже "лицом, преследуемым по политическим мотивам". МПЦ "Мемориал" специально под Стомахина внес коррективы в свои документы, но даже в таком виде их позиция остается образцом откровенно циничной политики двойных стандартов и приспособления к подлости режима. Другие "статусные" правозащитные организации прочно держат информационную и правовую блокаду вокруг дела Стомахина.

В то же время, значительное количество честных людей в разных городах России, в разных странах мира, представители самых разных профессий решительно высказываться против преследования за мысли и слова, непосредственно не связанные с насилием. Признать Бориса Стомахина узником совести или политическим заключенным и прекратить произвол в отношении него в разное время на разных площадках потребовали уже более 700 человек, включая известных правозащитников Подрабинеков, Горбаневскую, Буковского, Григорьянца и др.

UPD: В 2015 году Борис Стомахин признан политзаключенным и включен в расширенный список российских ПЗК, составляемый инициативной группой "Новая Хроника текущих событий".

В конце 2014 года ресурс "Открытая Россия" попросил многих известных общественных деятелей ответить на вопрос "Кого, на ваш взгляд, можно признать политзаключенным и по каким критериям?" Многие респонденты прямо и без подсказки назвали Стомахина безусловно заслуживающим этого статуса. Публикуем некоторые выдержки из этих интервью.

Каринна Москаленко, глава Центра содействия международной защите:

Типичными представителями жертв политических преследований являются оппозиционные политические деятели, лидеры оппозиционных движений любого крыла. Из моих подзащитных к таким узникам я могу отнести Сергея Удальцова, Сергея Кривова (вместе с другими узниками «Болотного дела»), Гарри Каспарова, арестованного за якобы совершенное административное правонарушение, и других. К этой категории могут быть отнесены и члены движения «Портос», и Борис Стомахин, и большинство осужденных «нацболов». Эти дела в разное время вели адвокаты - члены нашего Центра. По большинству из них успешная защита была проведена только на уровне Европейского Суда.

Дмитрий Борко, член «Комитета 6 мая», журналист:

Политзаключенные для меня в первую очередь – «политические»: нацболы 2000-х, Стомахин, все «болотники» и «манежники» (2010 год), «высотники» (свежее дело о раскрашивании высотки и флагах), Осипова, Староверов, Навальный, Янкаускас, Ходорковский, Мохнаткин (вот еще один непростой случай с насилием), мусульмане по делу Хизб-ут-Тахрир и некоторые другие, осужденные за религиозные взгляды, дело о взрыве газопровода в Бугульме, Свидетели Иеговы из Таганрога, Сенцов-Савченко-Кохвер, да мало ли!

Наталия Холомгорова, глава правозащитного центра РОД:

Конечно, мы признаем политзаключенными и участников событий на Болотной площади, и Навального, и Удальцова. Но у нас есть определенная исторически сложившаяся направленность. Борис Стомахин — тоже политзаключенный, конечно. Но надо четко понимать, что если мы признаем кого-то политзаключенным, то это не значит, что мы поддерживаем его взгляды.

Лариса Романова, сотрудник «Комитета за гражданские права», участник проекта «За Волю!»:

К чистым политзаключенным следует отнести: арестованных и осужденных по обвинениям в радикальных насильственных действиях против буржуазного общественного устройства, путинской диктатуры, коррупции, чиновничьего аппарата, представителей правящих партий и элит, силовых структур и их представителей, мирового глобализма и американизации. Узники совести — это арестованные и осужденные в связи с оппозиционными или запрещенными статьями 280 и 282 УК РФ публикациями, высказываниями; в связи с организацией мирных протестных мероприятий (митингов, пикетов, шествий, маршей и др.); в связи с осуществлением журналистской деятельности. К чистым политзаключенным можно отнести дело АБТО (Асташин и другие), Губкина (дело Реввоенсовета), квачковцев, приморских партизан. К узникам совести — Стомахина, Дудко, крымских майдановцев.

Эдуард Рудык, ответственный секретарь ОНК по Московской области, член правления «Комитета за гражданские права»:

Политзаключенными следует признавать в первую очередь людей, активно занимающихся общественной деятельностью, реально препятствующих произволу власти; людей, которые находятся в заключении за высказывания, публикации; если есть все основания полагать, что обвинения искусственны; а главное, если сам человек признает себя политзаключенным. Можно и нужно признавать людей радикальных взглядов и обвиненных в преступлениях, связанных с насилием. Считаю политзаключенными Сергея Кривова, Андрея Барабанова, Алексея Полиховича, Степана Зимина, Алексея Гаскарова, Артема Савелова, Александра Марголина, Дениса Луцкевича, Максима Лузянина, Сергея Удальцова, Леонида Развозжаева, Илью Гущина, Дмитрия Ишевского, Бориса Стомахина, Евгения Витишко, Евгения Куракина, Дарью Полюдову, Александра Кольченко, Олега Сенцова, Дмитрия Шипилова и других.

Станислав Дмитриевский, правозащитник:

Из числа тех, кто лишен свободы сейчас, я мог назвать бы политзаключенными узников Болотной, Надежду Савченко, Сергея Череповского, Таисию Осипову, Олега Сенцова, Сергея Удальцова, Евгения Витишко, Бориса Стомахина и многих-многих других. И это при том, что многие из этих людей вряд ли захотят по доброй воле находиться друг с другом в одном помещении, а взгляды некоторых из них (например, Стомахина) вызывают у меня глубочайшее неприятие.